режиссёры прикрепленные посты

Леон Бланк

17.03.2022 А-ДЕвреи Молдовы  Нет комментариев

БЛАНК, ЛЕОН

1867, Кишинёв — 8 сентября 1934, Нью-Йорк

 Театральный актёр и режиссёр, звезда американского театра на идише начала XX века.

Леон Бланк родился в Кишинёве в 1867 году. В 1876 году семья на некоторое время перебралась в Бырлад. Юношей служил певчим в синагогальном хоре, в 15 лет примкнул к гастролировавшей в городе театральной труппе Зейлика Могулеско хористом. После запрета еврейского театра в России в следующем году переехал с труппой в Румынию, работал в Яссах и Бухаресте, сначала в сопровождающем труппу хоре, а к 1886 году — уже полноправным артистом (первая серьёзная роль — в спектакле «Корона короля Александра»). Вместе с актёрским костяком труппы (Зейликом Файнманом, Мойше Финкелем и Дувидом Кесслером) в 1886 году последовал за Могулеско в Америку, где продолжил работать в его труппе — теперь первой профессиональной еврейской труппе в Новом Свете.

Поначалу труппа базировалась в Union Theatre, a в 1889 году Могулеско создал «Румынский оперный театр» (Roumanian Opera House) на нижнем Истсайде Манхэттена, специализирующийся на водевиллях и опереттах. В середине 1890-х годов Бланк постепенно начал карьеру характерного актёра, играл у Бориса Томашевского (1868—1939) в Arch Street Theatre в Филадельфии, в частности в знаменитой шекспировской адаптации тех лет «Ешиботник, или еврейский Гамлет» (Дэр ешивэ-бохер, одэр дэр идишер hамлет, 1897/1898), затем с Томашевскими в нью-йоркском театре Виндзор (Windsor Theatre) — пьеса Исидора Золотаревского «Чёрный свадебный балдахин, или еврейский мученик» (Ди шварце хупэ, одэр идишер мартирэр; с Борисом и Бесси Томашевскими, 1898). Широкую известность приобрёл в 1897 году после главной роли в спектакле «Скрипка Давида» И. Латайнера.

В конце 1890-х годов Бланк присоединился к расположенному в районе Боуэри театру Thalia под руководством Кесслера и Файнмана, некоторое время был его менеджером. Из постановок этих лет с участием Бланка выделялись пьесы Якова Гордина «Бог, человек и дьявол» (Гот, мэнч ун тайвл; с Кесслером, Бертой Калиш, Диной Файнман и Морисом Мошковичем, 1900), «Неизвестный» (Дэр умбакантэр, с З. Могулеско и Кени Липцин, 1905), «Ненормальный, или человек с того света» (Дэр метурэф, одэр дэр мэнч фун ан андэрэр вэлт; с мадам Шейнгольд, Яковом и Сарой Адлер, 1905) и «Элиша, сын Абуйи» (о еврейском эпикурейце I столетия н. э. Элише бен Абуйя; с мадам Шейнгольд, Яковом и Сарой Адлер, 1906). В 1899 году Бланк основал профсоюз еврейских артистов (Hebrew Actors’ Union) с артистическим клубом, располагавшийся в доме № 31 по Второй авеню.

В последующие два десятилетия работал в Национальном театре (National Theatre) Томашевского и в театре Либерти (Liberty Theatre) на Второй авеню нижнего Истсайда (теперь район Ист-Виллидж). Среди прочих, был занят в постановках по пьесам Иосефа Латайнера (1853—1935) «Сердце матери» (А мутэрс hарц; постановщик, 1913); комедии-фарсе Аврома Шайкевича (Бен Шомер, 1876—1946) «Миллионщик из новоприбывших» (Дэр гринэр мильонщик; с Рудольфом Шильдкраутом и Борисом Томашевским, National Theatre, 1914/1915); мелодраме Исидора Леша «Район красных фонарей» (Дэр ройтэр дистрикт, также известна под названием «На пути в Буэнос-Айрес, или под красным фонарём» — Афн вэйг кин Буэнос-Айрес, одэр унтэр дэм ройтн ламтэрн; постановщик и актёр, дебютировала 13 июля 1917 года); мелодраме Уильяма Сигела (1893—1966) «Подложные боги, или пьяница» (Фалше гэтэр, одэр дэр шикер; режиссёр, дебют в Детройтском оперном театре — Detroit Opera House, 31 августа 1917 года); в семейной драме Шлоймэ Штейнберга «Товарищ на всю жизнь» (А хавэр ин лэбм, сменил Д. Кесслера после дебютных постановок, 1919).

В 1920-х годов начал постоянное сотрудничество с Морисом Шварцем (1890—1960), затем с Ароном Лебедевым (1873—1960), играл в последних открывшихся на Второй Авеню (1926) театрах — The Public Theatre (на 1752 зрительских места) и The Yiddish Art Theatre (Еврейский художественный театр Мориса Шварца на 1236 зрительских мест). Был занят в драме Гари Калмановича (1886—1966) и Вильяма Сигела «Страж» (Дэр вочман, также известна как дэр вахтэр, одэр готс мишпэт — страж, или господний суд; постановка Бланка, 23 сентября 1922 года); в двухактной оперетте Шлоймэ Штейнберга на музыку Шолома Секунды (1894—1974) «Желание ребе» (Дэм рэбмс хейшек; в Parkway Theater с Арн Лебедевым, 1924/1925); мелодраме Вильяма Сигела «Отец гетто» (Дэр татэ фун дэр гето, 1925); комедии Исидора Золотаревского «Три невесты» (Ди драй калэс; National Theatre, дебют 23 января 1925 года); играл с Бетти Франк в спектакле «Моя девушка» (Майн мэйдэлэ), с Арн Лебедевым в спектаклях «Папенькин сынок» (Дэм татнс зиндэлэ), «Одержимый» (Роя Дэйвидсона, 1931), «Счастливая ночь» Вильяма Сигела на музыку Германа Воля (1871—1936) и других в Нью-Йорке и Бостоне. В начале 1930-х годов работал в театрах Одеон (Odeon), бруклинском Rolland Theater Михла Михалеско (музыкальный директор — Шолом Секунда, см. здесь) и в Национальном театре на Второй Авеню.

На протяжении 1920—1930-х годов выступал как декламатор и чтец, записал восемь грампластинок на 78 оборотах для лейблов Victor и Columbia с исполнением произведений Шолом-Алейхема, Якова Гордина, поэта Морриса Розенфельда (1862—1923) и других еврейских прозаиков и поэтов (некоторые из этих записей были переизданы в последние годы). Писал слова к песням для спектаклей еврейских театров. В 1927 году театральная общественность Нью-Йорка отметила 45-летие сценической деятельности Бланка — к этому времени последнего представителя первой профессиональной театральной труппы Могулеско. На протяжении октября 1928 — января 1929 года в нью-йоркской ежедневной газете на идише «Форвертс» (Вперёд) с продолжением печатались театральные мемуары Бланка.

0
Теги: , , , , ,

Михаил Фельзенбаум

20.05.2021 Евреи МолдовыФ-Я  Нет комментариев

ФЕЛЬЗЕНБАУМ

МИХАИЛ НАТАНОВИЧ

Наст. имя Михоэл, также Мехл

род. 1951, Васильков Киевской обл.

Поэт, прозаик, драматург и театральный режиссёр. Пишет на идише.

Михоэл (Мэхл) Фельзенбаум родился в городке Васильков Киевской области Украины в 1951 году. Вскоре после рождения семья возвратилась в бессарабский городок Флорешты, а после окончания средней школы будущий литератор переехал в Бельцы, где жил с перерывом на учёбу в Ленинградском институте культуры (театральная режиссура, история искусств, педагогика, 1968—1975) до своего отъезда в Израиль в 1991 году.

В 1976—1988 годах работал режиссёром-постановщиком в Бельцком Государственном драматическом театре, преподавал театральное мастерство в Бельцком педагогическом институте. В 1989 году организовал в Бельцах Еврейскую театральную студию, для которой поставил несколько спектаклей на идише, в том числе собственную инсценировку и адаптацию рассказа Ильфа и Петрова «Сильное чувство» в форме традиционного пуримшпиля «А Фрэйлэхэ Хасэнэ» (Весёлая свадьба). Был первым председателем бельцкого Общества еврейской культуры «Менора». В 1989—1993 годах с перерывами занимался диалектологией идиша в докторантуре университета Бар-Илан в Рамат-Гане, в 1993—1994 годах работал в Румынии.

Публиковаться начал в середине 1980-х годов в московском журнале «Советиш Геймланд» (Советская Родина). В Израиле выпустил несколько книг стихотворений, драматургии и прозы, в том числе «Эс Кумт Дэр Тог» (Приходит день, 1992), «А Либэ-Рэйгн» (Любовный дождь, 1995), «Дэр Нахт-Малэх» (Ночной Ангел, 1997), «Ун Ицт Их Бин Дайн Нигн» (А теперь я твой напев, 1998), «Шабесдике Швэбэлэх» (Субботние спички, 2004). Один из учредителей литературного объединения «hэмшех дор» (Новое поколение) и создатель его альманаха «Найе Вэйгн» (Новые пути, с 1992 года). Публикуется в различных периодических изданиях Израиля, включая «Ди Голдэнэ Кейт» (Золотая цепочка) и «Топл-Пункт» (Двоеточие, Тель-Авив), а также в «Ди Пэн» (Писчее перо, Оксфорд), «Афн Швэл» (На пороге, Нью-Йорк) и «Идише Култур» (Еврейская культура, Нью-Йорк).

Квазиисторический роман «Шабесдике Швэбэлэх» (Субботние спички, 1999) — возможно единственный постмодернистский роман на идише — вышел в книжной форме на русском языке и готовится к печати на иврите, английском, немецком и французском языках. Стихи также переводились на иврит (журнал «77») и немецкий язык («Federmenschen», Берлин, 1996).

Драматургия Фельзенбаума тяготеет к театру абсурда и скорее замышляется автором как использование возможностей литературного жанра, нежели как потенциальная театральная постановка. Опубликовал драму «Меорэс-Амахпэйлэ» (Двойная пещера (Махпела) в Хевроне, усыпальница библейских патриархов Авраама, Исаака, Иакова и их жён) и комедию «hалт Дэм Зак Ун Шит Картофлес» (Держите мешок и сыпьте картошку), поставленную им в дрезденском «Рок-Театре» (под названием «Бонце-Швайг», или Бонця-Молчун, 1997). В 2007 году дрезденским рок-театром была поставлена другая пьеса М. Фельзенбаума «Kandiszucker» (Конфета) в переводе с идиша Детлефа Хученройтера (Detlef Hutschenreuter).

В 1993—1998 годах — исполнительный директор центра идишской культуры в Тель-Авиве; до 2006 года — глава издательского дома «Х. Лейвик», одного из основных издательств литературы на идише (Тель-Авив). Редактор литературного альманаха «Найе Вэйгн» (Новые пути) и журнала «Литэрарише Шрифтн» (литературные записки). Лауреат израильских литературных премий Гофштейна (1999) и Шварцмана. Живёт в Рамле.

Дочь М. Фельзенбаума — Вира Лозинская (р. 1974, Бельцы) — исполнительница еврейских песен на идише, чей первый компакт-диск «Дальние звёзды» (вайтэ штэрн) на бессарабскую тематику вышел на лейбле CD Baby в 2007 году  и вошёл в число финалистов Седьмой ежегодной премии Independent Music Award (IMA). Среди прочего, в этот альбом были включены три песни на слова её отца, а также других поэтов бессарабского и румынского происхождения: З. Розенталя, М. Пинчевского, Э. Гринблат, З. Бардичевера, М. Ойшера, Л. Левина и И. Мангера. Второй альбом — «װוּנדערװעג» (Wondrous Way, 2012) — составили песни на музыку и слова её отца, Михоэла Фельзенбаума.

0
Теги: , , , , ,

Юрий Хармелин

04.12.2019 Chisinaul evreiesc * Еврейский КишиневRU  Нет комментариев

Еврейские мастера культуры, науки, политики о Кишинёве.  Источники: фонды еврейской библиотеки им. И. Мангера, интернет.

*********************************************************************************************************************************************

Юрий ХАРМЕЛИН

р. 1954

Режиссер 

СЕМЬ ПОКОЛЕНИЙ КИШИНЁВЦЕВ

Когда думаешь о городе, на память приходит песня Софии Ротару «Мой белый город». К сожалению, сейчас ее почти не поют. Только на кишиневских курантах услышишь мелодию из этой песни… И сегодня я бы не назвал наш город «белым». Он был белым во времена моей молодости, и тогда эта песня действительно была про него. Сейчас город стал какого-то серого цвета — стеклянный, железобетонный. Мало что осталось в городе от этой песни, и это печально. Так сложилось, что я всегда любил музыку, особенно нашу, молдавскую, меня покоряла ее гармония. С детства помню много национальных музыкальных произведений. Всегда был поклонником молдавского танцевального ансамбля «Жок». Мне также нравится, что о Кишиневе всегда писали стихи. И прежде всего А.С. Пушкин. Он не писал о городе ничего особенного или хорошего, но он написал здесь достойные произведения. Есть красивые произведения и у Григория Виеру, у Михая Эминеску.

***

Мне посчастливилось побывать во многих столицах Европы, Америки, в Канаде, Китае. Сейчас мы едем с театром в Улан-Батор, в Монголию. Несмотря на дальние путешествия, всегда с радостью возвращаюсь в Кишинев. Для меня это родной город, который я очень люблю. Пусть даже живет он не такой счастливой жизнью, как другие города и столицы. Так уж сложилось, что его мало любят те, от кого зависит его жизнь.

Захватывает история Кишинева. Еще не так давно, лет 100 назад, город был таким захолустьем! Сейчас же это красивая европейская столица. Это радует, и это поражает. Я знаю, что одним из первых двухэтажных строений Кишинева был дом моей прабабушки, который находился в центре города, на улице Пушкина. Это меня удивляет, и это для меня повод для гордости. Я уже 61 год живу в этом городе. Когда-то меня сильно удивляли городские разрушения. Например, в 1963 или 1964 году, когда я был ребенком, разрушили колокольню, где находился наш архитектурный ансамбль: Кафедральный собор и Арка Победы. Сейчас там стоит колокольня, которую недавно выстроили заново. К сожалению, в городе уничтожаются объекты, которыми горожане гордились. У нас фактически нет Художественного музея и Выставки достижений народного хозяйства. А в молодости, когда мои друзья приезжали в Кишинев, я всегда водил их туда. Для меня это были главные достопримечательности. Вспоминаю каскадную лестницу на Комсомольском озере, совершенно прелестную, с невероятно красивыми фонтанами. Тогда мне посчастливилось сниматься в массовке в фильме «Человек идет за солнцем». Мы, маленькие дети, бегали по этой лестнице, а вокруг нас брызгались фонтаны, благоухали цветы. Это было так замечательно. Кто-то решил, что вся эта красота не нужна городу, и ее уничтожили. Меня мало радуют здания банков и то, что строят сейчас в городе. За современными архитектурными «решениями» пропал наш город, который когда-то был сконструирован Александром Осиповичем Бернардацци.

К сожалению, у нас сохранилось мало исторических памятников. Люди не думают о том, как совместить современное строительство с архитектурой 1850-1860-х годов. К сожалению, мало что сохранилось от старого города. Для Кишинева это большая утрата. Жаль, что те, от кого зависит судьба города, совсем не любят его, а любят лишь себя в этом городе. Я мог бы призвать только к тому, чтобы эти люди полюбили город или чтобы к власти пришли те, кто его любит. Не знаю, кто это и совсем не пытаюсь сказать слова в защиту какой-либо партии, считаю, что город должен быть вне политики. Город — это нечто светлое, солнечное, радостное, а не политическое ристалище, на котором его разрывают на кусочки. Могу призвать только к тому, чтобы городу дали спокойно развиваться.

***

Частенько вспоминаю свое детство, деда, который гулял со мной по парку А.С. Пушкина. Он брал мне велосипедик напрокат, и я катался на нем по парку. Вспоминаю, как мы ездили в троллейбусах, которые толькотолько стали ходить в городе. Вспоминаю первый телевизор, который появился у меня в доме. Вспоминаю подводы с лошадьми, которые ездили как грузовые такси. Помню мощеные улицы и остатки трамвайных рельсов. Они остались в мостовых еще с тех времен, когда решили снять все трамваи.

Вспоминаю юность, и на память приходит Долина Роз. Это было такое дикое место, а сейчас цивилизованный парк. Наверное, мои воспоминания можно назвать ностальгическими, но мне кажется, что тогда было интереснее жить, чем сейчас. Сейчас и парк стал коммерциализованным. В мое время там росли дикие розы, и я помню, как мы бегали собирать их. А сейчас в парковой зоне строят жилые дома — для тех, кто «покруче». Я смотрю на старые-новые девятиэтажки, на нашу архитектуру, и они ничуть не радуют меня. Дома такие обветшалые, заплесневелые, в них нет ощущения города, который любят. Неудивительно, что люди бросают их.

Я пожелал бы Кишиневу не терять своих граждан. Люди уезжают, убегают. Город уменьшается с каждым днем. Это обидно, и я бы пожелал Кишиневу, чтобы в нем было много людей, особенно молодых. Очень хочу, чтобы город помолодел. Чтобы люди хотели здесь жить и работать. А для этого нужна перспектива…

Хармелин Ю. А. Семь поколений кишинёвцев // Мой Кишинёв / сост.: Н.Катаева. – Москва: Галерия [Кишинэу]: Б.и., 2015. – С. 317 – 320.

0
Теги: , , ,

Кира Муратова

11.11.2019 Евреи МолдовыЛ-П  Нет комментариев

МУРАТОВА

КИРА ГЕОРГИЕВНА

5 ноября 1934, Сороки, Бессарабия – 6 июня 2008, Одесса, Украина

Режиссёр, сценарист, актриса.

Родилась в семье секретаря сорокского подпольного уездного комитета коммунистической партии Румынии Юрия Александровича Короткова, который пропал без вести предположительно осенью 1941 года под Одессой. Её мать — врач-гинеколог Наталья Ицковна (Исааковна) Короткова-Скурту (урождённая Резник), выпускница Льежского университета; как и муж — член компартии Румынии с 1928 года, в годы войны — секретарь Анны Паукер, директора базировавшегося в Уфе под эгидой Коминтерна радио «România Liberă» (Свободная Румыния), впоследствии работала в министерстве культуры СРР, врачом бухарестского родильного дома Polizu и, наконец, заместителем министра здравоохранения СРР; ею написано несколько пособий по уходу за новорождёнными.

Кира с отцом и матерью ещё перед войной поселились в Бухаресте, где родители находились на нелегальной работе.

Изучала филологию в МГУ, в 1959 году окончила режиссёрский факультет ВГИКа, где училась в мастерской Сергея Герасимова и Тамары Макаровой.

В 1961 году Кира Муратова стала режиссёром на Одесской киностудии. Как сценарист и режиссёр Муратова дебютировала в 1962 году, совместно со своим будущим мужем Александром Игоревичем Муратовым поставив короткометражный фильм «У крутого яра», а через два года, с ним же, сняв полнометражную ленту «Наш честный хлеб». Уже первыми своими фильмами «Короткие встречи» и «Долгие проводы» режиссёр заявила о своём интересе к современной нравственной проблематике и неоднозначным человеческим характерам (фильмы были «положены на полку» до перестройки).

После скандалов с руководством Одесской киностудии, ей пришлось уехать из Одессы в Ленинград, где на «Ленфильме» появилась картина «Познавая белый свет» (1978). Тогда же она познакомилась с художником Евгением Голубенко, ставшим ее вторым мужем и соавтором сценариев. Среди наиболее заметных её работ — «Перемена участи» и «Астенический синдром», ленты, привлёкшие к себе значительное внимание критики и общества. Последняя картина была удостоена Специального приза жюри «Серебряный медведь» 40-го Берлинского кинофестиваля (1990 год) и кинопремии «Ника» за лучший игровой фильм (1991 год).

В фильмах Киры Муратовой снимались Владимир Высоцкий, Георгий Делиев, Олег Табаков, Зинаида Шарко, Нина Русланова, Рената Литвинова, Алла Демидова, Наталья Бузько.

Сотрудничала с композиторами Олегом Каравайчуком и Валентином Сильвестровым.

Высказывалась в поддержку событий, происходящих в Киеве в феврале 2014 года.

0
Теги: , , , ,

Зигмунд Могулеско

17.12.2018 Евреи МолдовыЛ-П  Нет комментариев

МОГУЛЕСКО  ЗИГМУНД

(наст. Зейлик Могилевский)

16 декабря 1858, Калараш, Оргеевский у.— 4 февраля 1914, Нью-Йорк, США

Актёр-комик, артист оперетты, режиссёр, антрепренёр, композитор; один из зачинателей еврейского театра и один из самых знаменитых актёров за всю его историю. Известен также как основатель еврейской эстрадной музыки и первый профессиональный еврейский актёр Америки. Играл на идише.

Зигмунд Могулеско родился под именем Зейлик Могилевский в бессарабском местечке Калараш Оргеевского уезда (теперь районный центр Каларашского района Республики Молдова) в 1858 году. Его отец умер когда мальчику было девять лет и мать вторично вышла замуж за кантора. Зейлика же отдали на обучение к другому местному каларашскому кантору Йосефу (Йосл) Геллеру, в хоре которого он служил певчим на протяжении последующих трёх лет на полном содержании. Условия контракта предусматривали 5 рублей за первый год, 10 рублей за второй и 15 рублей за третий год обучения.

Музыкальные способности мальчика быстро привлекли к нему внимание, он настолько быстро освоил нотную грамоту, что в хоре получил прозвище «Зэйликл дэр нотнфрэсэр» (Зейлик — поедатель нот). Когда ему не было ещё и тринадцати лет, его заметил знаменитый кишинёвский кантор Нисн Белцер (Спивак, 1824—1906), Зейлик переехал в Кишинёв и поступил к нему певчим. К этому времени он остался без матери. Теперь его годовой заработок составлял 60 рублей (плюс 12 % от доходов хора) при типичном заработке синагогального певчего в 18 рублей в год.

Через некоторое время набиравшего известность певчего пригласил к себе кантор бухарестской Большой хоральной синагоги Купер, где он выступал уже солистом. Одновременно Могилевский начал брать уроки в бухарестской консерватории, а в 1874 году был ангажирован гастролировавшей в Бухаресте французской опереточной труппой, которая сделала несколько постановок на румынском языке. В труппе он познакомился со своими погодками, будущими актёрами Лазарем Цукерманом (1850—1922), Симхой Дынманом и Мозесом Вальдом, с которыми организовал собственный хор, гастролировавший по городам Румынии под названием «Corul Izraelit» (Еврейский хор). Вместе с хором подрабатывал на свадьбах и других торжествах, некоторое время выступая даже в православной церкви.

Когда его голос начал меняться, Могилевский бросил музыку и два года работал ткачом. К 18 годам вернулся к кантору Куперу хормейстером и постепенно приобрёл известность своей небывалой способностью к имитации — голосом и пантомимой. Вместе с актёром Абой Шейнгольдом выступал на свадьбах в составе музыкального квартета. Весной 1877 года в Бухаресте гастролировала труппа основоположника современного еврейского театра Аврума Гольдфадена, организованная им за год до того в Яссах. Могилевский успешно прошёл прослушивание, настолько обратив на себя внимание Гольдфадена, что тот, основываясь на исполненной Могилевским сценке «Маменькин сынок», написал специально для молодого актёра впоследствии необычайно знаменитую оперетту «Шмендрик» (от героя которой это слово и стало вскоре нарицательным). Эта первая же роль Могилевского превратила его в центральную фигуру современного еврейского театра и по существу считается первой значительной ролью в его истории. Помимо «Шмендрика, или комической свадьбы» (Шмендрик, одэр ди комише хасэнэ, 1877), он был занят и в других водевилях Гольдфадена, среди них «Бабушка с внучкой» (Ди бобэ митн эйникл, роль внучки Удэлэ), «Интрига, или сплетница Двося» (Интригэ, одэр Двосе ди плётке-махерн, роль Двоси), уже тогда проявляя особенный интерес к комическим женским ролям. С труппой Гольдфадена он гастролировал в Галаце, играл на сцене Летнего театра в парке на Большой улице в Яссах, в знаменитой «Жигнице» (на улице Негру-Водэ) и в театре на Каля Вэкэрешть в еврейском квартале Бухареста, — центральных подмостках еврейского театра Румынии вплоть до Второй мировой войны[9]. Первую трагическую роль молодой артист сыграл в пьесе «Необитаемый остров» Августа фон Коцебу, где его партнёром по сцене был Исрул (Срулик) Гроднер (1848—1887).

Какое-то время Могилевский гастролировал с труппой Аврума Фишзона (Аврум-Олтер Фишзон, 1860—1922) в Румынии, пока Гроднер не организовал собственную труппу, в которую пригласил и Могилевского. Помимо Гроднера и Могилевского, в труппе играли Анетта Гроднер, Дувид Блюменталь, Яков (Янкл) Спиваковский (1852—1914) и другие известные актёры того времени. В 1879 году Могилевский поступил в труппу Н. Шайкевича (Шомера) в Кишинёве и уже здесь в афишах впервые появился актёрский псевдоним Зейлик Могулеско. А ещё через год, 27 марта 1880 года на сцене Мариинского театра в Одессе начались гастроли «труппы Зейлика Могулеско из Бухареста», которая в различных своих инкарнациях доминировала на одесской сцене на протяжении последующих трёх лет.

Могулеско выступал как в роли режиссёра-постановщика, так и ведущего актёра труппы. Труппа провела в Одессе весь театральный сезон 1880—1881 года, репертуар в основном составляли пьесы ясского драматурга Иосефа Латайнера «Одержимый бесом» (Дэр дыбэк, с которой театр дебютировал 27 марта), «Анчл-шистер» (Сапожник Аншл, адаптация оперетты Франца фон Зуппе «Проказы студентов»), «Ентэ Пипернутэр», «Польский богомолец», «Два Шмил-Шмелки» (Ди цвэй Шмил-Шмелкес), «Любовь Иерусалима» и другие. Выступал Могулеско и как куплетист.

Вслед за Одессой последовали длительные гастроли в Кишинёве, Николаеве и Полтаве. В конце октября того же 1881 года Могулеско вернулся в Одессу уже в составе «труппы Осипа Лернера», которая на поверку оказалась всё тем же исходным «товариществом еврейских артистов Зейлика Могулеско». Следующие два сезона (1881—1882 и 1882—1883 годов) труппа О. Лернера целиком провела в Одессе, в ней появились несколько новых актёров, среди них Хаим Тайх, Аба Шейнгольд, Мойше Зильберман и один из постоянных в будущем напарников Могулеско тоже бессарабец Мойше Финкель с женой актрисой Анеттой Шварц (Финкель). Хором поначалу управлял местный кантор Гиршнфельд (дед Исаака Дунаевского), который ранее работал у Гольдфадена. За годы в Одессе Могулеско приобрёл широкую популярность, в том числе и среди не владеющей еврейским языком публики, как мим, артист музыкальной комедии и оперетты; особенно удавались ему роли старух и женские роли вообще (кухарка Песя в «Ростовщике» Шайкевича, бобэ Яхнэ — баба Яга в «Колдунье» Гольдфадена, бобэ Ховэ — баба Ева в «Одержимом бесом» Латайнера, среди прочих).

Начав сезон 1881—1882 года в Мариинском театре — второй по величине театральной площадке города, труппа Лернера вскоре перебралась на сцену Театра ремесленников и промышленников, а «постный сезон» провела на сцене Большого театра Фаркатти. Репертуар этих лет составили всё тот же «Шмендрик» Гольдфадена и его же оперетты «Тодрес, дуй!», «Бранделе-козак» (Браночка-огонь), «Колдунья» (Ди кишефмахерн), «Суламифь» (Шуламис), «Немая невеста» (Ди штимэ калэ), «Фанатик» — вскоре превратившийся в знаменитые «Два Куни-Лемла» (Ди цвэй Куне-Лэмл(эх) — два простофили), «Подрядчик, или память Плевны» (Дэр подрячик, одэр дэр ундэнк фин Плевнэ), «Бар-Кохба, или последний час Сиона» (Могулеско в роли Папуса), а также «Ростовщик», «Каторжник» («Волк в овечьей шкуре») и «Еврейский пан» Н. М. Шайкевича (Шомера), «Раши» (Раше), «Приёмыш» и «Менахем, сын Израиля» (Менахем бен Исруэл) одесского драматурга Ш. И. Каценеленбогена (в адаптации Лернера), пьеса Осипа Лернера (1847—1907) «Клад», «Серкэлэ, или фальшивая тризна» Шлоймэ Эттингера (1800—1856) в адаптации Лернера, «Ревизор» Гоголя в адаптированном переводе Шайкевича (Могулеско в роли Хлестакова), и наконец пьеса самого Могулеско «Фальшивое чудо».

Сезон 1882—1883 года труппа вновь играла на сцене Мариинского театра и Большого театра Фаркатти (с кишинёвскими гастролями в феврале), с апреля 1883 года опять афишируемая как «труппа еврейских артистов под режиссёрством З. Могулеско». Летом того же года труппа уехала в Кишинёв, где её и застал запрет наложенный на «еврейский театр на жаргоне» в России указом товарища (заместителя) министра внутренних дел генерал-лейтенанта Оржевского от 14 сентября 1883 года. Внятные причины запрета изложены не были, но просуществовал он с небольшим перерывом вплоть до Февральской революции 1917 года.

С запретом еврейского театра в России, большинство еврейских актёров перебрались в Румынию, где к тому времени имелась довольно многочисленная, говорящая на идише публика[11]. Здесь Могулеско (вместе с компаньоном — артистом Мойше Финкелем) вновь организовал свою труппу на основе прибывших вместе с ним из Кишинёва начинающих актёров Дувида Кесслера, Зейлика Файнмана и совсем молодого Леона Бланка. Бухарестский театр Могулеско в «Жигнице» (со своим оркестром) превратил район в центр еврейской культурной жизни города. Большую часть репертуара составили водевили и оперетты; отдельные постановки осуществлялись и на румынском языке. В период разногласий со своим компаньоном Финкелем, Могулеско покинул труппу и провёл одно лето выступая с эстрадными куплетами в летнем кабарэ вместе с наспех сформированным дя этой цели квартетом. «Труппа Могулеско», без его участия, однако такого успеха уже не имела и вскоре они с Финкелем объединились вновь.

В 1886 году Могулеско посетил Нью-Йорк, где — как выяснилось — об ту пору ещё не было собственного еврейского театра, но была уже готовая к нему публика из числа недавних иммигрантов. Могулеско вернулся в Бухарест и меньше чем через год вновь появился в Нью-Йорке вместе с костяком бессарабцев — Файнманом (теперь Зигмундом Файнманом), Финкелем, Кесслером и Бланком. Здесь они тотчас воссоздали труппу Могулеско (теперь Зигмунда Могулеско) — первую профессиональную еврейскую труппу в Америке — и вскоре приобрели такую же популярность, какая сопутствовала им в Бухаресте.

Поначалу труппа Могулеско базировалась в Union Theater на нижнем Истсайде Манхэттена и к ней присоединился знаменитый в будущем, а тогда только приехавший из Лондона трагик, основатель театральной династии Яков Адлер (1855—1926). К 1889 году Могулеско основал там же, на нижнем Истсайде «Румынский Оперный Театр» (Roumanian Opera House), в основном ориентированный на музыкальную комедию и мелодраму. Вместе с тем, помимо оперетт Файнмана (таких как «Ханэлэ ди финишерн» — Ханочка-отделочница, или в русском переводе «Анна-Белошвейка», с Могулеско, Файнманом, Бертой Калиш и Дувидом Кесслером, 1899), Могулеско ставил и специально написанные для его театра музыкальные драмы И. Латайнера, как например четырёхактную историческую оперу «Юдифь и Олоферн» (Йеhудэс ун Олофернус), дебютировавшую 29 сентября 1890 года, и «Скрипку Давида» (Дувидс фидл, 1897), Залмена Либина (Исроэл Залмэн Гурвиц, 1872—1955; комедия «Лат-лат»), «профессора Гурвица» (Мойше-Ицхок hаЛейви Гурвиц, 1844—1910) — «Тиса-Эслар, или заклятье» (Тиса-Эслар, одэр фаршвэлунг о кровавом навете 1882 года в венгерском селе Тисаэслар, теперь медье Сабольч-Сатмар-Берег), а также Нохым-Меер Шайкевича (Шомера, 1849—1905) — например «Амман-второй, или комический властелин» (hомэн дэр цвэйтэр, одэр дэр комишер hэршер, 1896), для которых сам сочинял музыку. Под влиянием Могулеско и Адлера занялся драматургией и Яков Гордин (1853—1909). Могулеско сыграл в поставленных Кесслером в театре Thalia пьесах Гордина «Сафо» (1899, с Бертой Калиш, Диной Файнман и Кесслером) и «Неизвестный» (Дэр умбакантэр, с Леоном Бланком и Кени Липцин, 1905).

В последующие годы он также написал музыку к пьесам Гольдфадена «Бен-Ами, или сын моего народа» (Бен-Ами, одэр зун фун майн фолк, 1907), Латайнера «Еврейское сердце» (Дос идише hарц, 1908), Аншл Шора «Первая любовь» (Ди эрштэ либэ, 1909), поставленным в театре Thalia. Ряд песен и композиций, первоначально написанных для этих постановок, вскоре приобрели собственную жизнь, положив начало современной еврейской эстраде. Только с 1895 года на них стало распространяться авторское право (копирайт), тогда как многие сочинённые ранее песни распространялись свободно и превратились в народные ещё при жизни автора. Самой известной из сочинённых им песен стала «Хусн-калэ, мазлтов!» (Поздравляем молодожёнов) из оперетты «Цветок» (Блимэлэ), широко исполняемая по сей день. Могулеско и сам зачастую выступал с бенефисами и программами еврейских песен собственного сочинения на подмостках различных еврейских театров, быстро застроивших Вторую авеню.

В середине 1890-х годов Файнман с Кесслером отделились и создали собственную труппу Thalia Theatre, Мойше Финкель основал National Theater, специально для которого привёз в Нью-Йорк знаменитого впоследствии Бориса Томашевского. В 1898 году Могулеско выступал в созданном Финкелем еврейском театре на Арч стрит в Филадельфии (The Arch Street Theater). Файнман однако продолжал писать как для собственной труппы, так и для Румынского оперного театра, где иногда играл вместе со своей женой актрисой Диной (Дайнэ) Файнман. После отделения, а затем и отъезда Файнманов в Лондон в 1906 году, Могулеско вынужденно начал писать оперетты для своей труппы сам. Так появились «Киндэр, киндэр» (Дети, дети, 1903), «Дос пэкэлэ» (Баул, 1904), «Ди шейнэ Мирьом» (Красавица Мария, 1906), «Блимэлэ» (Блюмочка, или цветок, 1909), «Хусн-калэ» (Молодожёны, 1909).

После продолжительных гастролей в Лондоне и Галиции, в июне 1906 года Могулеско с триумфом вернулся в Бухарест с новыми постановками пьес Шомера (Шайкевича) «Эмигрантн» (Эмигранты), Якова Гордина «Дэр умбакантэр» (Неизвестный), Корнблата «Екл-балтаксэ» (Фининспектор Екл) и «Дос гройсэ глик» (Большое счастье), Эрнеста Йоселовича «Голем». После многолетнего перерыва труппа вновь расположилась в «Жигнице», теперь именуемой «Театр Лейблиха».

По возвращении в Нью-Йорк в 1908 году был режиссёром и играл в Thalia Theatre Кесслера («Еврейское сердце» — Дос идише hарц Латайнера с музыкой Могулеско, дебют — 9 октября 1909 года), в следующем году — в Национальном театре (National Theater, теперь — после трагической смерти Мойше Финкеля — под руководством уже знаменитого Бориса Томашевского, 1858—1939). Сыграл роль Тойвэ Авьойни — верного товарища еврейского эпикурейца I столетия н. э. Элише бен Абуйя в одноимённой пьесе Якова Гордина «Элиша, сын Абуйи», возрождённой Яковом Адлером в 1911 году. В эти годы Могулеско страдал раком горла и играть, а особенно петь, ему становилось всё труднее.

Могулеско умер в Нью-Йорке в 1914 году. Некролог, опубликованный в газете Нью-Йорк Таймс заканчивался словами: «Никогда ещё не приходилось видеть среди англоязычной публики столько сожаления о смерти еврейского актёра, целиком посвятившего жизнь своей профессии».

Сын З. Могулеско и актрисы Амалии Финкельштейн — Джулиус Могулеско (1883—1927) — тоже стал актёром еврейского театра, а впоследствии врачом-фтизиатром, биохимиком и бактериологом (после 1920 года под именем Julius L. Mortimer) в Денвере и Нью-Йорке. Дочери Могулеско — Бесси (Bessie Mogulesko, 1885—1968) и Элизабет (Лиза, Elizabeth Mogulesko, 1879—?) также выступали в театре. Сын последней — инженер-изобретатель и химик Карл Фичандлер (Carl Fichandler), автор «The Dictionary of Science» (с Sol Holt, издательство MacFadden-Bartell, 1964).

Зигмунд Могулеско послужил прототипом образа актёра Лео Рафалеско (Лейбла, сына голенештского богача Бени Рафаловича) в самом известном романе Шолом-Алейхема «Блуждающие звёзды», написанном ещё при жизни артиста. Действие романа соответственно тоже начинается в Бессарабии (местечко Голенешты — теперь Олонешты) и оканчивается в Нью-Йоркe, охватывая всю театральную географию между ними. Упоминаются в романе и реальные пьесы из репертуара Могулеско, напр. «Брандэлэ-Козак», «Шмендрик», «Два Куни-Лемла», «Бар-Кохба» А. Гольдфадена, «Скрипка Давида» Латайнера, «Уриэль Акоста» К. Гуцкова (в переводе Осипа Лернера) и другие. По роману в 1991 году был поставлен одноимённый художественный фильм совместного российско-украинского производства (роль Рафалеско сыграл Валерий Смецкой). В более ранней картине, как и в использованном сценарии Исаака Бабеля (журнал «Кино-печать», Москва, 1926), основанного на образе Зигмунда Могулеско персонажа зовут Лёва Раткович.

1
Теги: , , , , ,