EBRAIKA

А Л Е К С А Н Д Р А   Ю Н К О

 р. 1953

Поэт, переводчик, журналист.

  ПУШКИНА ГОРКА 

В детстве казалось таким естественным, что поперёк моей Благовещенской (по-советски — Тельмана) лежит улица Пушкина горка.  А Благовещенская тянется от горки… до одноименной церковки… Около церкви, небольшой, но соразмеренной, вечно сидели ребята из художки, зарисовывая её стройные пропорции. А если пройти по этой улице вправо, то дойдёшь до вросшего в землю домика купца Кацики, где в начале ХIХ века находилась масонская ложа. Встарь улица так и называлась – Кациковская, а не Олега Кошевого… Одно из самых лучших бесплатных наслаждений – катанье зимой на санках. Они были самодельные, тяжелые… Катались мы, естественно, с Пушкина – горки. Она тогда была куда выше, чем сейчас. Не только потому, что мы были маленькими. Осела, истопталась. Малышня – с нижнего уступа, более безопасного. А ребята постарше скатывались с самого верха и благодаря разгону доезжали до следующего перекрёстка, до колонки, откуда вся улица брала воду. Высшим шиком было прокатиться на «рыба — пеште», то есть не сидя, а лёжа на санках. Отчаянные лихачи мчались головой вперёд, руля руками и выкрикивая: «Прочь с дороги, куриные ноги!» … Домой возвращались в снегу с головы до пят, румяные, голодные и счастливые. Так мы жили в старом Кишинёве, в каменно – глиняных мазанках, многие из которых вполне могли быть современницами Пушкина. Когда на нашей магале снимался очередной исторический фильм (например сцены из «Выстрела»), достаточно было слегка замаскировать соломой толь на крышах да радиоантенны. Мостовую покрывали булыжники – это вам не центр с асфальтированными дорогами. Время от времени, громыхая пустым бидоном, я ходила за керосином для заправки примуса – в лавку в нескольких шагах от входа во двор Дома – музея Пушкина. А в десятом классе в числе других счастливчиков именно в этом дворике я получила диплом победителя в конкурсе не лучшее сочинение и восьмитомное собрание сочинений Александра Сергеевича. Диплом с гордостью хранила моя мама. А восьмитомник и по сей день служит мне верой и правдой, послушно разрываясь на любимых страницах.

Юнко, Александа. Гадание на Пушкине. – К.: Б.и., 2011. – С. 5 – 7.

LIVIU DELEANU

Lipa Cligman

1911 – 1967

poet

Strada mea

 Strada mea

E fostă mahala,

O fostă fundătură murdară

Cu garduri strîmbate-n afară

Şi cu vechi cocioabe de lut

Care-au zăcut

Adînc aici cufundate

În gropi şi în gloduri uscate.

Ici-colo se tăvălea

Cîte-o potcoavă,

Cîte-o pingea.

Şi fiecare perete

Purta înverşunata pecete

A timpului său împlinit.

Pînă cînd mahalaua a murit.

A murit fără o floare

La înmormîntare…

Şi-n locul ei

A prins temei

Acolo, Bulevardul Tinereţii –

Unde în numele vieţii

Şi a veşnicei ei înnoiri

Printre noile clădiri,

Veche, întru toată dreptatea,

N-a rămas decît ”Maternitatea”.

Deleanu, Liviu. Strada mea // Deleanu L. Versuri. – Ch.: Cartea Moldovenească, 1967. – P. 178. (colecţia ”Aurora”).

DIN ÎNȚELEPCIUNEA EVREILOR

A intrat vinul, a iesit taina!

Barbatii ar face mai mult daca femeile ar vorbi mai putin.

Când înţeleleptul devine furios, înţelepciunea e de prisos.

Ce este săpunul pentru trup, sunt lacrimile pentru suflet.

Cine dă, nu trebuie să-şi amintească; cine primeşte, nu trebuie niciodată să uite.

Copiii pot înnebuni părinţii.

Dacă o cetate se dărâmă devine ruină, pe când o movilă de gunoi rămâne gunoi.

Dacă vine fata la rabin, rabinul e rabin iar fata e fată, pe când dacă rabinul merge la fată, rabinul nu e rabin iar fata nu-i fată.

Nu dispreţui înfometatul care fură pentru a-şi potoli foamea!

Nu e atât de bine cu bani cât e de rău fără ei.

Părinții îi invață pe copii să vorbească iar copiii îi invață pe părinți să tacă.

Păzeste-te de o capră din față, de un cal din spate iar de un prost din toate părțile.

Unul slab trăiește mai mult ca zece grași.

Ura şi mânia scurtează zilele.

ЯКОВ КОСТЮКОВСКИЙ

• Зря Никита Михалков уволил из Дома кино Юлия Гусмана. Всегда надо иметь при себе умного еврея. Да, это еще Энгельс понимал.
• На встрече Старого Нового года в ЦДРИ был конкурс на лучшую эпиграмму. Главный приз — жареный гусь. Первое место заняли молодые сатирики Бахнов и Костюковский, написавшие всего две строчки. «Хотим гуся! Эпиграмма вся».
• Израиль — моя историческая родина, а Россия — доисторическая.
• Я за брак по расчету, но в браке я рассчитываю на любовь!
• Лозунг древних евреев на Пейсах: «Требуем мацы и зрелищ».
• Скажите, Яков Аронович, что такое «кошер»? Это вид диеты? Последнее изобретение? Скорее — ПЕРВОЕ. Этой диете почти три тысячи лет.
• Лучшая гимнастика для похудания — отрицательное движение головой каждый раз, когда вам предлагают поесть.
• Не повторяйся! Если все время повторять слово «рысак», то он превращается в «крысу».
• Я думаю, у китайцев матерные иероглифы есть. А у японцев нет, поэтому они ругаются по-русски: «Япона-мать»
• Предлагаю переименовать славный город Петербург в Путинбург.
• Для африканского негра черный цвет — это телесный цвет.
• Гус Хиддинк — руководил футбольной сборной России из Голландии. Это мне напоминает секс по телефону.
• Последняя шутка Костюковского, записанная на листочке, в его последний день дома: «Женщина создана из ребра, поэтому у нее вместо обычного мозга — костный».