Жан-Жак Гольдман

ПЕСНЯ – КРИК О СУДЬБЕ ЦЕЛОГО НАРОДА

Трагедия еврейского народа – Холокост, войдёт в века. По мановению пальца одного человека взрослые и дети принимали смерть, так и не узнав настоящей жизни.

Дети. Восемь, семь, десять лет. Какая разница? Не успевшие толком осознать свою «греховную» национальность», человечки с тонкими ножками и венками на худых руках послушно шагали навстречу машине смерти в лагерях Освенцима и Бжезинки.

Песни часто рождаются случайно, как бы незапланированно. Но потом появившись на свет, становиться понятно, что нет, это не было случайностью, — здесь явно было провидение Божье. Так, казалось бы, и появилась на свет песня Comme Toi (Как ты), написанная французским композитором и автором-исполнителем Жан-Жаком Гольдманом, который однажды разбирая со своей женой семейный фотоархив, наткнулся на фотографию красивой девочки. Он мог бы этот снимок принять за фотографию своей дочери, – так она была похожа, но смущало то, что фото было очень старым. Оказалось, что на снимке их родственница Сара, которая погибла в Освенциме.

Впечатленный Жан-Жак сочиняет песню, в которой описывает беззаботную жизнь маленькой девочки, которая любила своих кукол, любила музыку и книги, любила своих родителей и друзей. Вот сейчас она позирует в красивом бархатном платье фотографу и вскоре получит фотографию, на которой она как всегда будет прекрасной. Её жизнь и мечты были как нежные, воздушные белые облака. Но мечтам не дано было осуществиться…

Жан-Жак ГОЛЬДМАН был из семьи польских евреев, участвовавших во Французском сопротивлении, поэтому у кого как не у такого автора должна была родиться эта песня.

Хотя это одна из самых ярких песен на планете о войне, о трагедии, о Холокосте, но в песне Гольдмана нет слов «фашизм», «концлагерь», «геноцид», «Холокост». Нет даже самого слова «война».

Есть всего лишь несколько намёков. Да ещё скрипичная музыкальная вставка в середине…

«Но другие люди решили иначе» — единственная фраза, диссонирующая со светлой картиной безоблачного детского счастья.

Может быть, поэтому история девочки поражает в самое сердце?

Посвящение дочери и сравнение ее нынешнего счастья с тем страшным временем, выпавшим Саре, – вот откуда «Comme Toi», «Как ты…»

Вкрадчивый голос на первых куплетах, почти раздирающий на последних. И скрипка — та самая еврейская скрипка — как реквием несбывшейся жизни Сары.

Жан-Жак нашёл единственный нетривиальный выход подать всем известную историю так, чтоб стало по-настоящему больно.

Еврейка.

Еврейка Сара, и пусть твои глаза светлы, смерть нашла тебя.

Никто ни в чём уже не виноват, Сара. Кто надо, тот помнит. И ты в своём бархатном плате, теперь останешься в памяти не только Жан-Жака.

Трагичные истории единичных людей, о которых мы никогда не узнаем. О которых никогда не напишут ни песни, ни газетной заметки. Если имя осталось ещё в чьей-то памяти — может быть, оно проживёт ещё какое-то время.

Жан-Жак нашёл единственный нетривиальный выход подать всем известную историю так, чтоб стало по-настоящему больно.